В последние годы вопрос эндопротезирования в Беларуси приобрел особую актуальность. С одной стороны, наблюдается рост числа пациентов с заболеваниями опорно-двигательного аппарата. С другой — имеют место экономические санкции, ограничивающие доступ к импортным медизделиям. На этом фоне развитие отечественного производства эндопротезов — стратегически важная задача как для научно-технологического суверенитета, так и для обеспечения качества жизни населения.
Производство с нуля
Еще три года назад большая часть тазобедренных и все коленные эндопротезы поставлялись в Беларусь из-за рубежа. Это делало страну уязвимой перед международными санкциями и логистическими сбоями. Учитывая геополитическую напряженность, с нашего рынка постепенно стали исчезать американские, европейские протезы. Как следствие — увеличивались очереди на операции. В 2023-м Глава государства взял вопрос на личный контроль и потребовал устранить причины, по которым белорусы в мучительном ожидании операции проводят годы.
Был взят курс на локализацию производства востребованных медицинских изделий, в том числе эндопротезов, а вместе с этим — обеспечение доступности операций по замене суставов на местах. К тому моменту Научно-технологический парк БНТУ «Политехник» как раз был на финишной прямой с проектом производства стопроцентно белорусских коленных суставов, необходимо было лишь зарегистрировать продукт.
— С 2007 года в технопарке тесно сотрудничали с ведущими медицинскими центрами — РНПЦ «Кардиология» и РНПЦ травматологии и ортопедии. Медики говорили о потребности и возникающих сложностях с оборудованием, — вспоминает менеджер по поддержке инновационного предпринимательства Научно-технологического парка БНТУ «Политехник» Максим Журкевич. — А в 2012-м во всех областях и Минске появился механизм финансирования инновационных проектов, были созданы специальные фонды для этих целей. Таким образом, благодаря совместной работе с врачами мы решили выступить с инициативой по разработке и производству ряда медицинских изделий. Одним из них был эндопротез коленного состава. Отталкивались от потребностей рынка. У нас в стране на тот момент уже был производитель тазобедренных суставов в Осиповичах. Коленные полностью поставлялись из-за рубежа.
Впрочем, тогда, по словам Максима Журкевича, острой нужды в протезах в стране не было. Потребность закрывали зарубежные производители. Однако было понимание, что свое производство — это в первую очередь возможность оперативно вносить изменение в конструкцию.
— Врачи констатируют: недостатки у импортных аналогов есть. Исходя из опыта они понимают, что нужно улучшить, чтобы пациентам было проще восстановиться, и что доработать для более долговечного функционирования протеза, — отмечает собеседник. — Но создание производства медтехники с нуля было сродни строительству промышленного предприятия в послевоенное время: очень сложно, но реально. Благодаря финансовой поддержке Мингорисполкома мы смогли собрать большую команду профессионалов — техников, врачей, материаловедов, конструкторов.
Секретный сплав
Первоначально работа шла по нескольким направлениям: конструкторы и технологи трудились непосредственно над самим изделием, параллельно подбирали оборудование на производство и собирали испытательную лабораторию. Она, к слову, не имеет аналогов на постсоветском пространстве.
— При разработке медизделий можно идти разными путями — копировать существующие либо начинать с нуля. Мы пошли по полной разработке коленного сустава. Да, в мире такие протезы уже были и о них все знали. Но никто не раскрывает свои секреты по материалам, из которых они сделаны, — подчеркивает Максим Журкевич.
После того как белорусские ученые подобрали необходимые компоненты, началась разработка 3D-модели. Сам протез состоит из трех частей: тибиальный компонент устанавливается на большеберцовую кость, феморальный компонент — это подвижная часть сустава на берцовой кости, а между ними идет вставка из высокопрочного полиэтилена. Первые экземпляры суставов были представлены пластиковыми формами, врачи оценивали их функциональность.
— В дальнейшем нам пришлось провести серьезные научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, — поясняет Максим Журкевич. — Одна из самых высокотехнологичных операций при изготовлении эндопротеза коленного сустава — полировка. Это сложный и тонкий процесс, который в первую очередь влияет на долговечность искусственного сустава. Его поверхность должна быть идеально гладкой, тогда минимум трения, механизм работает максимально корректно, снижается износостойкость. Гарантированный срок для всех эндопротезов — 10 лет.
Изначально «Политехник» планировал занять небольшую долю на рынке страны и производить до 600 протезов в год — закрывать около 20 % потребности в стране, говорит специалист:
— На тот момент к нам свободно поступали немецкие, чешские, американские протезы. Не стояло задачи закрыть дефицит из-за санкционных ограничений.
Если в 2023 году в «Политехнике» за полгода произвели первые 600 коленных суставов, за весь 2024-й — 2090, в этом году план — не меньше 5 тысяч. Подписан контракт с УП «Белмедтехника». Для пациентов-очередников государство оплачивает все расходы как на сустав, так и на проведение хирургического вмешательства, госпитализацию и реабилитацию. Здоровье нации — в центре внимания.
Слагаемые качества
Держим путь на производство, чтобы своими глазами увидеть, как выглядит процесс создания столь нужного медицинского изделия. Изначально в «Политехник» поступают литые заготовки будущего коленного сустава. Далее — трудоемкий процесс обработки. Из грубых деталей должен получиться идеальный протез.
После фрезеровки детали проходят через координатную машину, которая оценивает в 3D их размеры на соответствие строгим допускам.
В испытательной лаборатории протезы тестируют на прочность. Как? Одна из установок — имитация человеческого организма. На ней сустав проверяют в ускоренном режиме два месяца. Гидроцилиндры имитируют нагрузку на сустав, его работу в разных режимах. Таким образом гарантируется, что протез будет выполнять свою функцию на протяжении 10 лет.
— У нас тесный контакт с медиками, можем по их просьбе вносить изменения в конструктив. В конце прошлого года, имея отзывы наших врачей, получили рекомендации, что упростить, — вспоминает Максим Журкевич. — Внешне протез остается таким же, но для врачей мы проводим улучшения по инструментарию и способу его установки.
Инструментарий — это два больших чемодана. Ценность сустава именно в технологиях его установки. В идеале человек не должен чувствовать, что у него установлен протез, рассказывает Максим Журкевич:
— Белорусские конструкторы создали все с нуля, а это значит, что есть возможность решать с нашим протезом любые задачи под каждого отдельно взятого пациента. Я даже представить не могу, что крупная иностранная компания будет вносить изменения по просьбе потребителей. Мы же как производитель и государственное предприятие однозначно возьмемся за улучшение, потому что это не просто наша работа, но и наши люди. Даже вопросов быть не может. За рубежом свои потребители, свои рынки. Какой у них интерес? Покупают — и хорошо, остальное — мало волнует.
До 20 протезирований в день
В Минске 2/3 объема операций по протезированию тазобедренных и коленных суставов проводится в 6-й городской клинической больнице, на долю 11-й и Больницы скорой медицинской помощи — 1/3.
По словам Виктора Аносова, главного внештатного травматолога-ортопеда комитета по здравоохранению Мингорисполкома и главного врача 6-й городской клинической больницы, объем эндопротезирования в Беларуси за последний год увеличился в три раза.
— По поручению Президента работа активизировалась. Эндопротезирование коленных составов было открыто во всех межрайонных центрах. Методической работой и организацией руководил РНПЦ травматологии и ортопедии совместно с Министерством здравоохранения. Была закуплена хирургическая моторная система для выполнения эндопротезирования. С мая 2023 года медики РНПЦ выезжали в регионы для обучения врачей. На сегодня операции по протезированию тазобедренных суставов выполняются во всех райцентрах, коленных — в межрайонных, областных и Минске, — подчеркивает специалист.
В пиковый период в «шестерке» ежедневно выполнялось до 20 эндопротезирований, в неделю — до 100.
— За прошлый год в больнице мы поставили около 3 тысяч протезов. Нагрузка на медперсонал возросла кратно, но нам важно сохранить качество помощи. Именно поэтому в течение года прошли обучение сотни врачей со всей страны. Теперь практически в каждом областном и межрайонном центре работают специалисты, владеющие современной методикой, — отмечает заведующий травматолого-ортопедическим отделением № 4 6-й городской клинической больницы врач травматолог-ортопед высшей категории Валерий Усов.— В моем отделении пять специалистов выполняют такие операции.
Один из них — врач-ортопед Алексей Хромец. К первому протезированию он готовился около года:
— Смотрел, изучал, ассистировал у опытных коллег. Первая моя пациентка была с переломом шейки бедра. Спустя три месяца после операции ее сын принес снимок и показал, что все хорошо. Особенность тазобедренного сустава в том, что его меняют не только планово, но и по экстренным показаниям. В таких случаях, как тот же перелом шейки бедренной кости. Экстренные пациенты поступают постоянно, поэтому загруженность отделения достаточно высокая.
Все нуждающиеся в операции занесены в автоматизированную информационную систему учета «Эндопротезирование». Это, по сути, и есть лист ожидания. Виктор Аносов отмечает, что из него до 65 % пациентов хотя бы раз отказывались от операции, ссылаясь на личные причины: работа на даче, уход за внуками и другие житейские обстоятельства. Как так?
— Ряд регистраторов трудятся, чтобы обеспечить доступность эндопротезирования нуждающимся. Но люди, не испытывающие сильной боли, часто отказывались от вмешательства, — объясняет врач. — Как человек попадает в лист ожидания? Рентгеновская картина показывает, что у пациента износ сустава 3-й и большей степени. В такое случае необходимо делать операцию. Но это лишь часть клинической картины. Важно, как человек себя чувствует, мешает ли ему изношенный сустав жить. Пациенты часто становятся на очередь про запас, не зная, как они будут себя чувствовать через какое-то время. Но когда очередь подходила, им предлагали операционное вмешательство, они отказывались, потому что острой боли нет.
Все те, кто действительно страдал от сильно выраженного болевого синдрома, по словам главврача, были прооперированы в кратчайшие сроки:
— Если действительно болит, то человек молчать не будет, он лишний раз зайдет в поликлинику и спросит. Таким пациентам помощь оказывается в полном объеме.
ЛОКАЛИЗАЦИЯ НА ПОВЫШЕНИЕ
Потребность в тазобедренных суставах в стране в разы выше, чем в коленных. Но так как в технопарке ранее не занимались разработкой таких протезов, пока принято решение воссоздавать копии лучших зарубежных аналогов.
— Наши специалисты нашли образцы, показали врачам. Медики выбрали тот протез, который ничем, по их словам, не отличается от немецкого. Речь идет о турецких и китайских протезах, — рассказывает Максим Журкевич. — Мы налаживали их производство у себя с локализацией в 20 %, сегодня она уже выше 30 %.
Да, технология пока заимствованная, белорусские специалисты дорабатывают готовые изделия. Но это только начало. В перспективе и это направление может ждать полное импортозамещение.
НЕ ГОДЫ, А МЕСЯЦЫ
Во время республиканского совещания по итогам работы травматолого-ортопедической службы Беларуси за 2024-й директор РНПЦ травматологии и ортопедии, главный внештатный травматолог-ортопед Минздрава, член-корреспондент НАН Беларуси Михаил Герасименко отметил:
— Сегодня основная задача — выполнение плана по эндопротезированию крупных суставов, дальнейшее развитие межрайонных центров, усиление работы с населением по профилактике травматизма. В этом году необходимо сократить длительность ожидания на эндопротезирование тазобедренного сустава до 6 месяцев, коленного — до 12. На другие плановые операции срок предусмотрен до месяца.
ПЕРВЫЕ ШАГИ К НОРМАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Многие пациенты признаются, что на операцию долго не решались. Пенсионерка из Минска Ольга Купчинова с 3-й степенью артроза коленного сустава почти полгода отказывалась от хирургического вмешательства:
— В июле 2024-го меня поставили на очередь, а уже в ноябре предлагали лечь в больницу. Но я еще пыталась понять, возможно ли улучшить состояние без операции. А потом ходить стало сложнее. Элементарные прогулки до магазина вызывали невыносимую боль. Когда медики позвонили в январе 2025 года и снова предложили операцию, я согласилась без раздумий: качество жизни сильно ухудшилось.
В день нашего приезда соседка по палате Ольги Наталья Шутько была на операции по замене тазобедренного сустава. В очереди стояла дольше — с августа 2023-го.
— В молодости у меня был перелом бедра, ставили пластины. Спустя годы стал болеть и тазобедренный состав. Не жизнь, а пытка. Внук хочет бегать, прыгать, играть с бабушкой, но бабушка еле ходит. Неутешительный диагноз — артроз 3-й степени, необходима операция. Да, было страшно. Но успокаивало то, что сегодня это не единичные вмешательства, а работа, которая поставлена на поток. Ничего, выдержала. Пару часов назад приехала из операционной, — спокойно рассказывает собеседница.
— Сначала операция и меня сильно пугала, — подключается к разговору Ольга. — Особенно с учетом того, что делается спинальная анестезия. Ты слышишь, что происходит в операционной: звуки инструментов, слова врачей… Но должна признаться: атмосфера создана успокаивающая. Представьте: даже играет фоновая музыка — это здорово отвлекает. В целом активная фаза длилась примерно полтора часа, затем меня привезли в палату.
Уже на второй день к пациенту приходит врач, который в подробностях рассказывает, как правильно встать, как ходить, какие упражнения необходимо делать. Ноги на пол — и с ходунками делаются первые шаги. Как в детстве. С каждым днем больше, увереннее. После выписки — обязательная реабилитация, но ее рекомендуют начинать через 2–3 недели после операции. О вмешательстве обладателям новеньких суставов будут напоминать только шрамы, но и они со временем становятся едва заметны.
Фото: Александра Янкович, Алиса Другакова, Андрей Сазонов, Алексей Матюш
Александра Янкович
Источник: www.sb.by